Страдание - это не что иное, как постоянный процесс прокручивания в уме событий или происшествий, имевших место в прошлом. Страдание - это не что иное, как умственный перенос прошлых событий жизни в настоящее. Вся цель жизни же состоит, чтобы проживать ее миг за мигом.

Страдание возникает только тогда, когда наш ум предается ненужным мыслям о прошлом или будущем, вместо того, чтобы жить в настоящем. Этот диалог постоянно происходит в уме и является причиной страданий, когда даже по окончании событий оно продолжается внутри нас, когда мы про себя без умолку говорим, например, с тем, кого считаем своим обидчиком.

Люди не осознают страданий, которые грызут их изнутри, подобно тому, как прокаженный не чувствует, как крысы обгрызают ему руки и ноги. Внутри нас так много всего, чему мы никогда не уделяем внимания. За кулисами происходит много того, о чем мы даже не имеем представления, что остается неосознанным нами.

Увидьте темницу, в которую мы заточены. Мы сами делаем себя несчастными и в большинстве страдаем оттого, что сами сотворили. Жизнь идет своим чередом, в ней случается разное, но мы делаем из всякого пустяка проблему, раздуваем муху до размеров слона. И пока ум имеет над нами власть, нам не остается ничего, кроме как вести с ним изматывающие беседы и уживаться с порожденными им образами, тем самым, создавая себе страдания.

Страх осуждения, злость, непримиримость, недовольство, чувство безнадежности у всех одни и те же, но страх сам по себе, как особого рода переживание - один и тот же в каждом человеке. Есть только один ум - в тисках которого род людской позабыл о любви, о Боге. Испытывать Любовь и присутствие Бога возможно, только избавившись от ума. Любовь, которую выказывают, и прощение из вежливости не могут быть искренними, они не настоящие. Освободиться от ума - стать просветленным.

Каждый момент жизни может стать моментом Истины. Все, что для этого нужно - уметь РАСПОЗНАТЬ в нем истинную природу реальности, воочию увидеть, что все объекты нашего восприятия есть украшения нашего изначального чистого ума. Когда мы научимся быть необусловленными внешними и внутренними причинами, когда мы входим в контакт со своим духовным сердцем и продолжаем находиться в этом контакте естественно и расслабленно, ум меняется.

Ум и материя взаимосвязаны и становятся тем, о чем ты думаешь. Мир - это проявление нашего внутреннего состояния. Люди, с которыми мы встречаемся, ситуации, с которыми мы сталкиваемся, проблемы, которые встают перед нами, и все многообразие того, что мы испытываем в жизни - все это внешние проекции того, что есть внутри нас. Мы сами создаем нашу реальность. Мы - архитекторы своей судьбы, мы становимся проявлением своих мыслей, мы встречаемся с тем, на что настроено наше восприятие.

Мысль обладает огромной силой, она способна творить. Мысль, которой вы дали ход, теперь материализовалась в события, и вы пожинаете то, что посеяли. Если вы выпускаете страх, осуждение, предательство, ненависть, то возникает соответствующая ситуация. И здесь вы выступаете и причиной и Творцом. Ваша мысль и ее воплощение могут разделять недели, месяцы, годы и более.

Весь процесс материализации мысли в действие - это кармический цикл, а наша жизнь - серия кармических циклов. У нас есть Сила Мудрости и Свобода выбора, чтобы пересмотреть свою жизнь и внести в нее изменения, но мы можем это сделать не ранее, чем тот или иной цикл завершения. У нас так много ненужных мыслей, что они лишают нас энергии и заставляют страдать. Когда мы говорим в гневе, то наши слова оставляют шрамы. Гнев - это естественная реакция на страх, страх - это порождение ума.

Карма является результатом нашего гнева, ибо гнев причиняет боль, и чем больше грехов мы накапливаем, тем больше и страдаем. Живите настоящим, ощущайте прекрасное каждое мгновение. Очистите свою жизнь и свой разум от всех негативных, разрушительных и полных страха мыслей. Откажитесь от разрушительных эмоций.

C Виктором Петровичем Легой беседовала Наталья Смирнова

Почему этот мир полон страданий? Есть ли объяснение тому, что всеблагой, всемогущий и всезнающий Бог не освобождает наш мир от страданий? Получается, что Бог этого не хочет?

Бог знает о страдании, может изменить и хочет этого, но не избавляет нас от них. И людям трудно понять, почему так. Ведь даже любой человек посчитает верхом эгоизма не помочь своему другу, если тот страдает и просит о помощи. Поэтому атеисты считают, что решить проблему страданий в мире можно только предположив, что Бога просто нет. Нет другого выхода. Если бы Бог был, то Он как всемогущий и благой сделал бы все, чтобы мы не страдали. Дидро сказал, что эта проблема, как никакая другая, породила большее число атеистов. Часто можно слышать, что человек поверил бы в Бога, если бы в мире не было столько зла.

Как же эта проблема решается в христианстве?

В христианстве ответ дается очень простой: зло – не от Бога, а от нашей свободы. Человек сотворен по образу Божию, сотворен свободным. Если бы Бог лишил человека его свободной воли, то тогда бы он лишил человека его сущности, и человек перестал бы быть человеком. Поэтому, если человек остается человеком, то он может выбирать между добром и злом. А если он выбирает между добром и злом, то он может выбрать и зло. Иначе он не человек, иначе он не свободен. Таким образом, Бог не отвечает за зло творимое в мире, а отвечает за это лишь человек.

Но есть и еще очень важный фактор, без учета которого это объяснение происхождение зла в мире становится еретическим. Ведь примерно так же думал и Пелагий. Необходим еще и догмат о грехопадении.

Мы все знаем, что первородный грех состоял в том, что Ева съела плод с древа познания добра и зла и дала есть Адаму. А вот в чем сущность этой истории?

Чтобы понять это, давайте разберемся, почему Бог дал человеку заповедь «от дерева познания добра и зла не ешь от него, ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь» . Обычно говорят, что это была первая заповедь поста. Да, это так. Но почему именно от этого дерева нельзя есть? Ведь Бог не дает бессмысленных заповедей, а мы в свою очередь не лошади, которые тянут телегу, не зная, куда и зачем. Всадник и лошадь – существа принципиально разные, и лошадь не обязана знать, куда ее направляет всадник. Почему же была дана именно такая заповедь?

Может быть, Адам и Ева не должны были знать, что такое добро и зло, а вот когда они съели с этого дерева, то тогда появилось добро и зло?

Отцы Церкви однозначно такую версию отметают. Свт. Иоанн Златоуст, например, напоминает, что сатана совершил свое отпадение от Бога задолго до появления Адама. Зло уже было в мире, и человек об этом знал, и когда он встречался с сатаной, то он знал, с кем разговаривает.

Причину данного запрета можно понять, если задуматься над смыслом слова «познание». Заповедь «не есть с древа познания добра и зла» означала не познавать добро и зло. Казалось бы, очень странное повеление. Наоборот, человек должен знать что есть добро и что – зло, чтобы делать первое и не делать второе. Но в Ветхом Завете под познанием подразумевалось не знание в обычном смысле слова, а как бы «обладание». Когда мы говорим «знать», то подразумеваем какое-то отстраненное от жизни знание, просто информацию. Например, человек нам может излить свою душу, рассказать как ему плохо, а мы выслушали и спокойно так говорим: «Спасибо, я принял это к сведению». А про себя думаем: «Ну, это твоя проблема и меня она не касается». Для ветхозаветного же человека, как и для античного, а также и для христианина знание – это обладание истиной, единение с ней. Если человек познал истину, то он как бы стал единосущен с ней. Отсюда мы можем понять смысл первой заповеди, данной человеку: он должен помнить, что он не творец мира, а творение. Мир был сотворен для человека и дан ему весь целиком, что символически выражено в фразе «от всякого дерева в саду ты будешь есть». Ему было дано в распоряжение все, кроме нравственного критерия. Адам и Ева должны были понимать, что критерии нравственности, критерии добра и зла не в них, а в Боге. Тем самым указывается, что именно добро и зло являются самыми важными понятиями для человека: он всё может делать по своему усмотрению, кроме того, что относится к области нравственности. Вот что это означает. И когда наши прародители съели этот плод, нарушили данный им запрет, то они как бы сказали: «Извини, но мы не согласны. Мы есть критерий добра и зла. Добром является не то, что говорит нам Бог, а то, что мы сами выбираем».

Иначе говоря, Адама и Еву поставили перед выбором, сообщив перед этим, каким критерием пользоваться при этом, и они сказали: «А мы вот лучше знаем. Да, Бог говорил «не ешь», а мы подумали и решили, что это неправильно. Мы сами выбираем, что нам надо». Такова позиция всего человечества после грехопадения. Если мы посмотрим, как идут современные споры по каким бы то ни было проблемам: политическим, нравственным, любым иным, почитаешь газеты, посмотришь телевизор или просто поговоришь с людьми далекими от Церкви, то видишь, что человек всегда основывается на своих собственных представлениях. Можно взять любую ситуацию, например, разводиться или не разводиться? Человек начинает думать: «С одной стороны, жена мне надоела, и я уже видеть ее не могу, а с другой стороны, детей жалко, поэтому, может быть, лучше не разводиться. Ну а что дети? Дети уже взрослые, они поймут». Человек начинает разбираться сам, исходя из своих собственных представлений. Он не пользуется каким-то объективным критерием, все его представления субъективны. И все люди после Адама стали во всех вопросах основываться на своих собственных представлениях.

Часто говорят, что это Адам согрешил, а не я, так почему я должен страдать и отвечать за чужой грех?

Да это позиция известная: я то не грешил, почему я должен отвечать за дела Адама. Но в действительности каждый из нас всегда, каждый день, по нескольку сотен раз делает тот же самый выбор. Даже мы, христиане, крайне редко, если покопаться в себе, ставим себе задачу поступать только так, как говорит Церковь. Хорошо еще, если дело касается мяса в пост, тут-то мы можем твердо стоять, а когда чуть-чуть посложнее, то начинается: «Да я и так уже очень много сделал, я уже две недели мяса не ем, а от меня тут еще что-то требуют. Ну нет, это-то уже для святых, для подвижников, а мне достаточно отказаться от мяса, от творожка». Поэтому не надо говорить, что мы святые, мы постоянно этот же первородный грех делаем.

Да, действительно непонятно. Например, говорю я своим детям: «Конфеты не берите», а они не послушались и съели. Что же я? Скажу им: «Вон! Что бы ноги вашей в моем доме не было!»? Так мы должны поступать? Это настоящая православная позиция? Почему же тогда нам велено прощать, причем бессчетно раз? А Бог не простил. Это ж надо, нам говорит – прощайте, а Сам не простил. Чуть что – сразу выгнал.

Чтобы понять этот вопрос, надо осознать, каковы были последствия грехопадения для человеческой природы. Человек, ослушавшись Бога, сделал шаг от Него. Бог есть жизнь, следовательно, человек, сделав шаг от жизни, тем самым сделал шаг в сторону смерти. Фактически, ослушание Бога есть акт самоубийства. Именно поэтому человеку было сказано «ты умрешь, если съешь плод с древа». Поэтому же «с грехом смерть вошла в мир». Есть ли место для смерти в раю, в Царствии Божием? Безусловно, нет. Поэтому изгнание не было в буквальном смысле изгнанием, хотя в Библии и прямо написано: «И изгнал Адама, и поставил на востоке у сада Едемского Херувима и пламенный меч обращающийся, чтобы охранять путь к дереву жизни». Но, конечно, это надо понимать образно, аллегорически. Человек стал смертным, его сущность стала иной по сравнению с природой Царствия Небесного, поэтому человек просто не мог оставаться в раю. Это было бы нарушением гармонии Царствия Божия. Нарушение заповеди привело к изменению существа человека. Когда мы прощаем ребенка или даже убийцу, то мы можем простить потому, что их грехи не изменили их природы. То, что произошло с Адамом, более похоже на сказку о том, как Иванушка не послушался сестрицу Аленушку, выпил водицы и стал козленочком. И после этого Иванушке уже не было места среди людей. Вот тебе хлев и живи в нем. Природа человека изменилась, и место его обитания должно быть другим. Именно поэтому и мир изменился. Изменился человек, и место обитания его изменилось вместе с ним, потому что мир был создан для человека, под человека. Рай, конечно же, не изменился, но мир тварный изменился. Вот интерпретация догмата о грехопадении. И в этом случае становится понятно, почему Бог не может прекратить в мире зло и страдания. Первородный грех стал возможен потому, что человек был и остается свободным.

Но что же получается, Бог изгнал человека из рая и ничего не делает для того, чтобы вернуть его обратно? Может быть, уже настало время простить человечество за первородный грех? Но здесь получается парадоксальная ситуация. С одной стороны, Бог не может вернуть человека в рай, потому что для этого необходимо полное исправление человека, человек должен стать фактически святым, как Адам до грехопадения. Но люди продолжают грешить и исправляться не собираются. А Бог насильно сделать человека безгрешным не может, потому что тогда Он сделал бы человека несвободным существом, и человек перестал бы быть человеком. Но, с другой стороны, Бог не может и мириться со столь бедственным положением человека и хочет его спасения. И тогда Он Сам становится человеком, умирает и воскресает, побеждает смерть. Христос Сам становится безгрешным Адамом и говорит нам, что наше спасение возможно, что Он простил нас, Сам искупил наши грехи, а от нас требуется только одно – поверить во Христа, что Он действительно Сын Божий, пострадавший и воскресший за нас. То есть Бог решил неразрешимую для нас задачу: не нарушив нашу свободу, вновь открыл для нас врата рая. Поэтому говорить, что Бог ничего не делает для того, чтобы избавить нас от зла и страданий, это значит ничего не понимать в христианстве.

Как быть с тем, что Бог, творя человека, заведомо знал о том, что тот Его ослушается и вынужден будет покинуть рай?

Весь замысел Бога о мире возможен только в условиях того, что у человека есть свобода и возможность эту свободу реализовать, то есть имеется выбор. Согласно блаженному Августину, Бог сотворил человека, который мог грешить и мог не грешить, и человек должен был достигнуть совершенства – такого своего состояния, когда он уже не мог бы грешить, то есть стал бы фактически вторым Богом. Но человек отказался от этого пути, он мог согрешить – и согрешил.

То есть иными словами, если бы Бог лишил человека выбора, оградил его от искушения – запретного плода, то человек не смог бы реализовать то свое качество, которое отличает нас от животных, – свободу?

Да, человек является образом Божиим, свободным существом, и любое насилие над человеком является его убийством, превращением человека в животное, в машину.

Но остается еще один вопрос. Мы говорили пока только о зле, но не о страдании. Что такое страдание? Это всегда некоторое состояние неправильности. Если у человека что-то заболевает, то человек понимает, что надо это лечить. Боль душевная или физическая есть сигнал о необходимости лечения. Нарушение заповеди послушания Богу в раю, отказ от Бога, стал отказом от жизни и шагом в сторону смерти. Поэтому закономерно появились и страдания. Любой человек понимает, что болезнь и сопровождающие ее боли есть симптом смерти – если не лечиться, то болезнь окончится летальным исходом. Почему сказано было, что мужчина будет зарабатывать хлеб в поте лица своего, а жена будет рожать в муках? Не надо понимать это как жестокое наказание за непослушание. У нормального порядочного атеиста, не знающего догматики, просто волосы дыбом встают. Мне неоднократно приходилось слышать, как атеисты говорят: «И вы этого Бога любите? Который за малейшее непослушание осуждает на мучения и смерть? Вы хотите жить с Ним в раю?!» А решается проблема очень просто. Это не наказание, а, скорее, констатация факта, потому что человек сам избрал этот путь, он сам отошел от жизни, поэтому и сам покинул рай. А Бог, как врач, констатирует этот факт.

Представим себе ситуацию: два друга сидят в ресторане: один водочку заказал, шашлычок, а другой – манную кашу.

– Ты что так? – спрашивает первый.

– Да знаешь, врач не разрешает, – отвечает второй.

– Мой врач тоже мне не разрешал. Но я вот ему тысячу долларов дал, он и разрешил.

Этот абсурдный диалог показывает, что врач существует не для того, чтобы разрешить или запретить пить водку больному человеку, а для того, чтобы поставить правильный диагноз и вылечить, а для этого сам больной должен ограничить себя в некоторых продуктах. Так и Бог констатирует состояние человека: «Извини, но ты смертельно болен, и твоя жизнь будет полна страданий». Это не наказание, это констатация факта.

Страдание в мире и от прачеловека и от каждого из нас, ведь мы совершаем грех каждую минуту и каждую секунду, и живем в смерти и в страдании. Но если мы верим во Христа, то мы понимаем, что это путь, ведущий к истинной жизни, потому что Спаситель сказал, что «Я есть путь и истина и жизнь». И когда мы выбираем этот путь, ведущий к жизни, то тогда мы обретаем то самое первозданное состояние.

Как тогда можно объяснить, что более праведные люди зачастую живут в страданиях, тогда как злодеи и грешники блаженствуют?

Христос нам сказал, что путь в Царствие Небесное – это узкий путь, то есть уже сам по себе этот путь подразумевает некоторые страдания. Почему же такой сложный путь, почему надо входить узкими вратами? Дело в том, что страдание – это необходимый спутник любого труда. Томас Эдисон как-то сказал, что гений – это 1% таланта и 99% пота. Если мы хотим чего-то добиться, то мы должны прилагать усилия, и поэтому сказано, что Царство Небесное силою берется. Но надо также понимать, что есть страдание во имя добра, во имя любви к Богу и к ближнему, а есть бессмысленное страдание. Если я палец себе дверью прищемлю специально, то ни к Богу, ни к раю я ближе не стану.

Вообще же страдание – это мерило того, правильно ли мы живем. Если у нас нет страданий, то мы должны задуматься: что-то, наверное, не так. А когда есть страдания, то мы понимаем, что мы на правильном пути. Именно поэтому мы часто слышим, что Бог посылает испытания действительно тем, кто любит Его, хотя по нашей слабости мы, естественно, не хотим этого.

Приведу такое сравнение: есть два спортсмена, один талантливый, другой не очень. Что скажет тренер более талантливому спортсмену? Естественно, заставит тренироваться по нескольку раз в день, будет постоянно к нему придираться, требовать лучших результатов. А другому может сказать: часок попрыгай, побегай, поплавай и можешь идти домой. Первому он дает страдание, и тот мог бы обидеться, но он понимает, что это сейчас ему тяжело, а потом он олимпийским чемпионом станет. А второй в лучшем случае здоровье поправит. Человеку сначала приходится себя заставлять, а потом вдруг от того же самого начинает получать удовольствие. Но это только в том случае, если ты идешь в правильном направлении.

Сложно все же для человеческой психики принять, что больше страданий попускается Богом для любящих Его.

Важно понять, что Бог для нашего спасения и блага использует наши же ошибки. Бог не творит зло, чтобы использовать его как некоторый инструмент во спасение. Такое понимание было бы разновидностью манихейства. Но Бог использует наши же собственные ошибки для нашей же пользы. Именно в этом плане можно говорить, что страдание есть путь к спасению. Бог не столь бессердечен. Он Сам стал человеком и Сам пострадал, не только телесно, но и душевно, ведь его предали и ученики, и весь богоизбранный народ. Он испытал все страдания, которые только можно представить себе, – и телесные и душевные. Поэтому Бог – не отстраненное существо, равнодушно смотрящее, как Его тварь страдает.

Часто в классической русской литературе можно прочитать, что страдание облагораживает человека, а человек, который живет без страданий, в неге и роскоши, портится. Как сказал апостол Павел «Когда умножился грех, стала преизобиловать благодать». И что поразительно, современный писатель Варлам Шаламов, который 25 лет провел в колымских лагерях, фактически повторил слова апостола Павла. Он вывел из лагерей опыт, что в нечеловеческих условиях хорошие люди становятся лучше, а плохие хуже. Чем больше в лагерях греха, тем больше в них добра человеческого. В этом смысле страдания облагораживают человека.

Есть люди, которые умеют преодолеть себя, умеют встать над своими невзгодами и победить свою собственную природу, свой собственный недуг. И мы таких людей уважаем, любим и преклоняемся перед ними. Или люди, которые побеждают недуг других людей, испытывая к ним сострадание. Само слово «со-страдание» означает совместное страдание. Кто-то страдает, а у меня все хорошо, я здоров, но я ему сострадаю.

У великого поэта А.С. Пушкина есть такая фраза: «Я жить хочу, чтоб мыслить и страдать». Зачем, казалось бы, это – жить, чтобы страдать? Мазохизм какой-то. Но нет. Нет страдания – нет жизни. Потому что жизнь – это борьба, совершенствование, движение вперед, а оно всегда сопровождается некоторым усилием. Путь к Царствию Небесному – это путь ввысь. Чтобы взобраться на гору, надо приложить огромные усилия, а вот чтобы упасть с горы, усилий не надо никаких. Падать всегда приятно, особенно если не знать, что тебя ждет внизу.

Недавно прочитал интервью с американским рок певцом, который критикует западную цивилизацию за то, что она создала культ бессмертия. То есть человек живет так, как будто его не ожидает смерть, человек живет для наслаждений. А чтобы наслаждения были абсолютными, надо представить, что они вечные и что никакой расплаты за них не будет. Поэтому не принято ни в литературе, ни в фильмах, особенно в Голливуде, говорить о смерти как о каком-то страдании. Не принято говорить о смерти как о метафизической страшной проблеме, о которой надо всегда думать. Наша цивилизация – это цивилизация, в которой страдания стремятся убрать.

Очень часто считается, что Бог посылает нам страдания в наказание за какие-то наши грехи. Даже апостолы так думали и в парадоксальной форме задали Христу вопрос о человеке, слепом от рождения: «…кто согрешил, он или родители его, что родился слепым?» Как мог согрешить тот, кто еще не родился? «Иисус отвечал: не согрешил ни он, ни родители его, но это для того, чтобы на нем явились дела Божии». Так что страдания имеют некую иную причину, а не есть просто наказание за грех. В Библии есть книга, которая полностью посвящена проблеме страданий. Это книга Иова. Праведный Иов, как мы помним, не соглашается с тем, что он страдает за какой-то свой грех. Но друзья ему постоянно говорят: «Ты страдаешь, значит ты согрешил». Иов же говорит: «Пусть Бог мне ответит, за что я страдаю. Я чист перед Богом». И Бог ему открывается и говорит: «Перепояшься как муж», – то есть приготовься к поединку, если ты считаешь себя равным Мне. И дальше Иову в этом поединке Бог задает несколько вопросов, суть которых сводится к одному: «Ты говоришь, что в мире многое плохо. Но ты можешь создать хотя бы такой же мир? Не лучше, хотя бы такой же?» – «Нет», – отвечает Иов. – «Но если нет, то о чем ты тогда говоришь?» Есть такая фраза: критиковать легко, сделай лучше. Мы все видим сучок в чужом глазу, не замечая бревна в своем. Так и здесь, если Иов говорит, что мир плох, то, значит, он знает, как сделать его лучше, а если не знает и тем более не может, то должен жить в том, который создал Бог. И когда Иов понимает и соглашается, принимает мир таким, каков он есть, то есть понимает, что критерий добра и зла в мире не он, Иов, а Бог. И тогда все возвращается в прежнее состояние. Именно в этом состояло грехопадение, когда Адам сказал: «Я – критерий добра и зла». Именно в этом состояло прощение Иова, когда он сказал: «Да, не я, Иов, критерий, а Бог». Поэтому зло и страдание в мире есть необходимое следствие настоящего мира, испорченного первородным грехом. И мы должны принимать мир таким, каков он есть, благодаря Бога за всё, что Он сотворил и сделал для нашего спасения.

Спрашивает Ольга
Отвечает Виктор Белоусов, 04.11.2015

Ольга спрашивает: "Сколько бы и что я не читала, я не могу понять почему страдания очищают душу. При страданиях люди даже могут ожесточаться, и я таких знаю. Очистить душу может только Любовь. , я так рассуждаю. Но хотелось бы понять, почему пишется всё же о том, что страдания душу очищают. Спасибо."

Мир Вам, Ольга!

Таких слов нет в Библии. Соответственно, нужно понять - кто именно так считает, что страдания очищают душу.

Страдания - они есть в жизни любого человека. Но вот отношение к страданиям и последствия - разные. Также может отличаться понимание "нормы", некоего среднего приемлемого образа жизни.

Нашел следующее: "По православному учению, для достижения спасения достаточно с благодарением претерпевать невольные скорби, находящие на человека, но монашествующие для достижения больших ступеней христианского совершенства накладывают на себя произвольные скорби. Эти скорби: болезненный пост, бдение, молитва, смирение, девство и прочее. Богословская основа такого поведения - противопоставление ветхого, плотского, человека - духовному (). Соответственно, при умерщвлении плоти и порабощении её духу можно достичь высших духовных состояний, что и является целью монашества". (Википедия)

"Христианин более чем кто-либо ощущает непостоянство и ничтожность временного и тленного. Его душа невольно рвется туда, где живет вечная Правда. Неся свой крест, он знает, что не напрасно он терпит напасти и гонения, скорби и лишения... Если удары учащаются, слышится как бы неперестающий гром, он знает, что именно тут-то и раскрывается вся нежность Божественной любви.

...Человек высокообразованный и почтенный имел двух красавиц-дочерей шестнадцати и девятнадцати лет. Он был горд отцовской гордостью, чувствуя, что возродился в детях. Но неожиданно младшая была скошена тифом; старшая заразилась от нее и пошла следом... Целую неделю отец не выходил из уединения... Вышел же другим человеком. Его счастье, что он был убежденный христианин. Он понял, что эти удары - ласка Божественной любви. Его взгляд на жизнь земную стал иным. Когда он умер и вознесся от этой жизни, две его красавицы-дочери встретили его, преображенные сиянием небесной славы. Бог разлучил их на мгновение, чтобы соединить в блаженстве вечного света.

Так христианский крест светлеет все ярче и ярче среди испытаний жизни. Драгоценные камни, изумруды все более и более украшают венец на главе того, кто смиренно несет свои страдания. Из этих страданий вытекают свет и красота, чистота и воздушность, которые возносят душу к Богу.

Очищаясь и возвышаясь страданиями, душа расширяется в любви. Страдание животворит и умножает пламень духовной крепости. "Сердце наше расширено" ( ,11), - говорит святой апостол Павел в послании к коринфским христианам. "Ты, страдание, производишь истинных людей", - говорит поэт. Мы видим самую великую и существенную причину страдания: оно расширяет душу и умножает любовь. Чуть было не сказал, что страдание вновь созидает душу, вкладывает в нее красоту глубоких чувств, трогательность, величие. Ни гений, ни слава, ни добродетель без страдания не могут дать человеку истинного величия. Вот почему все святые герои, гении, все великие души были воспитанниками страданий. Лавровый венок всегда покоился лишь на измученном челе. Никогда душа не раскрывает своих сил в более трогательной и истинной красоте, как перед лицом страданий, когда она забывает себя ради ближнего. Это высшие красота и величие. Один мыслитель сказал: "Знаете, в чем завидуют нам ангелы? Ни в чем, кроме того, что мы, люди, можем страдать ради Бога, а они никогда ради Него не страдали".

Величие и красота души расположены по ступеням, по силе страдания. На вершине те, у которых горит на челе пламя добродетели и страдания, ниже - менее страдающие и более легкомысленные, еще ниже встречаешь уже смеющихся. Высота страдания кладет на душу красоту серьезности как спутницу великих людей. Лицо, как и сердце, становится более прекрасным и одухотворенным."

В разных культурах и народах есть разное отношение к страданию . Интересно заглянуть именно в социокультурный пласт. Приведу цитаты из автореферата по диссертации "Плач как феномен русской культуры" Коныревой И.В. Сама диссертация была защищена в 2003 году в Комсомольске-на-Амуре. Текст написан не самым простым языком, но это интересно для понимания корней данной концепции :

" Специфика менталитета русской культуры обусловлена природно-географическими особенностями, своеобразием геополитического положения и религиозным двоеверием. В русской культуре осуществился значительный духовный синтез греко-византийской веры и славянского язычества. Поэтому, уникальный синтез христианских и языческих элементов существенно повлиял на формирование двух начал русской культуры: смехового и плачевого. Доминирование одного или другого начал в культурно-историческом процессе определяет тип мироотношения, ценностно-смысловые парадигмы и специфику поведенческих моделей.

Исследованная нами «подчеркнуто дуальная» (Н.А. Хренов) эпоха Средневековья была наиболее значимой в процессе формирования плачевой основы русского менталитета и культуры. В православной вере доминирует идея всеобщего греха и порочности земного мира. Истинный верующий должен всем сердцем и помыслами стремиться в мир чистоты и благости, туда, где нет зла и страдания, в мир, дающий избавление. Самое главное избавление - избавление от мучительного, порой трагического раздвоения души и плоти.Значительное влияние на процесс формирования русского «иррационального» и «чувствительного» (И.В. Кондаков) православного менталитета оказало византийское мистическое учение. Нравственно-психологические основы исихазма заложили в православной культуре «слезные» традиции. Согласно их учению, плач воспринимался как способ излияния глубинной печали, как возможность открытия души самому Богу, как слезная исповедь о своих прегрешениях. Начала духовной свободы и иррационального мироощущения, заложенные последователями исихазма - «нестяжателями», - во многом определили психологическую глубину переживаний, молчаливое «очищение сердца» слезами, способствовавшее формированию плачевой основы русской культуры.

Феномен двоеверия в Древнерусской культуре обусловил специфику «диссонансного» мировоззрения, основанного на остром ощущении дисгармонии и несовершенства земного мира. Это определило существование таких антропологических констант в русской культуре, как «экзистенциальная печаль», склонность к страданию и состраданию. Специфическое душевно-психологическое состояние тоски, рожденное ощущением богооставленно-сти, несбыточности идеала «должного», осмысляется в диссертационной работе как трансформированная форма плача.

В периоды исторической нестабильности смех, наряду с плачем, становится выражением общественных настроений и поведения. Однако эсхатологическая сущность русской культуры не позволяет осмыслять смех кризисных эпох как жизнерадостный, он, скорее, «плачевый» («смех сквозь слезы»). Такая семантическая трансформация смеха нашла свое отражение в юродстве, в творчестве бродячих слепых певцов и, отчасти, скоморохов. Скоморошечий смех кризисного периода был нерадостным: его природа - сатирическая, а не комическая. «Двухполюсность» (Г.П.Федотов) русской ментальное™ во многом детерминирует «двухслойность» русского смеха, связанного с идеей фатализма. Восточные элементы (фаталистичность, покорность) русского менталитета пронизывают смех трагическим чувством. Итак, смеховая культура Древней Руси парадоксальным образом вбирает в себя плачевое начало.

В Средневековую эпоху плач проявился не только на уровне поведенческой модели, но и получил свое воплощение в культурных текстах: обрядовых, литературных, живописных, музыкальных. Плач рассмотрен нами как мотив, характерный для многих художественных произведений Древней Руси, и как жанр, сформировавшейся под воздействием фольклорных традиций и благодаря византийскому (исихастскому) влиянию.

Преобладание «женского» начала в русской ментальности, актуализирующее иррациональность, фатализм, покорность, склонность к жертвенности, страданию и состраданию, также определяет «плачевость» как укорененную основу русского менталитета."

Для сравнения мы можем прочитать понимание страданий и духовного роста из другой культуры - иудейской. Речь также идет о том, что в страданиях мы можем чему-то научиться, но взгляд чуть другой - страдания есть данность бытия, но не ставятся в качестве основного инструмента для духовного просвещения:

Есть вопросы, которыми человек задается на протяжении всей своей жизни. Почему в мире так много страдания? Что мы делаем в случае душевного или физического страдания? Почему Б-г допускает, чтобы праведные люди страдали от чрезмерной боли?

В самые тяжелые минуты отчаяния нельзя забывать, что именно глубокая вера дает нам силы как-то примириться с нашей болью, противостоять ей. В мире без Б-га боль, страдание абсолютно напрасны. Но в мире, которым управляет Б-г, боль, даже если она и не покидает нас, можно принять как средство познания жизни. Она толкает нас на поиск ответов, на выяснение наших отношений с Б-гом, на получение дальнейшего жизненного опыта.

Таково испытание, которое приносит с собой боль. Позволите ли вы ей ослабить вас или будете рассматривать ее как катализатор для более глубокого погружения в себя и свои верования? Дадите ли охватившим вас эмоциям исказить ваше внутреннее чувство правды или признаете боль тем горнилом, из которого сможете выйти более сильным, чем были ранее?

Один из главных вопросов, требующих нашего ответа, заключается не только в том, почему мы иногда испытываем большую боль, но и в том, чему мы можем у нее научиться.

Если вы рассматриваете жизнь как существование, ограниченное определенным пространством и текущим временем, непосредственностью материального бытия, вас непременно будет пугать все, что ему угрожает. И это, естественно, будет вас огорчать. Если же наряду с физической реальностью вы видите более широкую картину духовной реальности, боль оказывается лишь одним из компонентов этой реальности. Страдание, физическое ли оно, эмоциональное или духовное, имеет свои границы, тогда как жизнь бесконечна. И, что немаловажно, она оказывается полем вашего длительного участия в ней. В связи с этим вам следует познать ту положительную энергию, которую образует ваше страдание. Подобно тому как несколько капель драгоценного масла может быть извлечено лишь при раздавливании оливок, через страдание мы можем прийти к пересмотру смысла жизни, к более полной приверженности нашему духовному развитию.

На первый взгляд, цель нашей жизни сводится к достижению материального благополучия, обеспечивающего кратковременное счастье. В конце концов мы убеждаемся в том, что это неосновательная и не имеющая смысла цель. Истинная, высокая цель состоит в испытании своих сил совершенствовать материальный мир. Жизнь – это и есть испытание своих сил, возможности творить добро и зло, способности выбирать между тем и другим. Без этой способности жизнь потеряла бы независимость и, следовательно, смысл.

Боль и страдание являются итогами этой независимости, а также раздвоенности тела и души. Создавая гармонию между ними, переходя от физической, одномерной жизни к духовной, двухмерной, вы приступаете к преобразованию своей боли в поучительный опыт и положительную энергию.

Перестройка жизненной перспективы не может быть легко осуществлена. Она требует строгой дисциплины и сосредоточения усилий на учебе, молитвах и добрых делах. При этом в вашу жизнь внедряется система более высоких ценностей, что является достойным ответом на страдание. Даже если страдание и не будет облегчено, оно окажется кратковременным симптомом долговременной причины, которую вы теперь можете рассмотреть.

Задача состоит в том, чтобы установить, каким образом боль может стать скрытым благословением и как преодолеть боль, восстановить гармонию между телом и душой. Подумайте о неизбежном разочаровании, предшествующем созидательному росту, или о муках, испытываемых женщиной при родах. Независимо от того, как велико страдание, оно в конечном итоге поглощается той добротой, образованию которой способствует.

Пробираясь ощупью, спотыкаясь по жизни, мы задаемся рядом вопросов. Обретем ли мы когда-нибудь подлинное счастье, покой в самих себе, удастся ли нам наполнить нашу жизнь смыслом? Или в ней навсегда поселились страх и неясность? Восторжествуют ли в этом мире добродетель и сердечность? И если нет, то как сможем мы оправдать перед собой и своими детьми необходимость следовать моральным и этическим принципам? Действительно, человеческая природа стремится к высшей цели, но какой смысл так тяжело трудиться над тем, чтобы придерживаться высокой духовности, если это никуда не приведет?

Ответом на эти вопросы служит только одно слово – избавление, символизирующее свет в конце туннеля нашей жизни. Избавление – это разговор Б-га с нами о том, что причина, по которой Он сотворил мир, будет в конце концов воплощена – добробудет править и наша жизнь может наполнится смыслом. Избавление – это неотъемлемая часть и плана Б-га, и человеческой жизни. Без избавления она оставалась бы бессмысленной, как никогда не кончающийся туннель в темноте, с незначительной осведомленностью об альтернативе и без надежды увидеть когда-либо свет.

Но что означает избавление, от чего нам необходимо избавиться? Мы нуждаемся в избавлении от опасности быть затянутыми в сети темноты материального мира, которая затрудняет наши поиски смысла жизни, делает ее вялой и бесцельной, наполняет сомнениями и страхом.

Б-г наделил нас Б-жественной искрой, которая, если ее раздувать, позволит осветить все вокруг и уверенно идти вперед.

Избавление – это не событие, которое происходит в конце нашей жизни на земле. Это нарастающий процесс, зарождающийся с нашим появлением в мире. Каждый добрый поступок поднимает нас на одну ступеньку, приближает к завершению этого процесса.

Мы понимаем, что мир совсем не идеален, но ищем идеала. Мы видим вокруг страдания и трудности, но мечтаем о спокойствии и благополучии.

То же самое происходит на коллективном и глобальном уровне. Во все времена люди отдавали свои знания, ум и сердце для того, чтобы облегчить жизнь человечества. Созданы новые политические и экономические системы, получили развитие промышленность и сфера предпринимательства, значительное внимание уделяется образованию. И все это имеет своей целью совершенствование мира, общества. Людей не покидает надежда на лучшее будущее.

Таким образом, все мы ждем избавления. Не надо бояться этого слова. Избавление – это не обязательно религиозное или духовное понятие. Оно означает свободу.

("К жизни, полной смысла" Менахем-Мендл Шнеерсон)

Что Библия говорит по поводу страданий, очищения и любви? Что приводит к духовному росту?

Любовь к Богу и всему, что связано с Богом - как действие:

2 Возлюблю тебя, Господи, крепость моя!

8 Господи! возлюбил я обитель дома Твоего и место жилища славы Твоей.

97 Как люблю я закон Твой! весь день размышляю о нем.

Принятие любви Божьей к нам:

1 На заре погибнет царь Израилев! Когда Израиль был юн, Я любил его и из Египта вызвал сына Моего.

6 ибо ты народ святый у Господа, Бога твоего: тебя избрал Господь, Бог твой, чтобы ты был собственным Его народом из всех народов, которые на земле.

7 Не потому, чтобы вы были многочисленнее всех народов, принял вас Господь и избрал вас, - ибо вы малочисленнее всех народов, -

8 но потому, что любит вас Господь, и для того, чтобы сохранить клятву, которою Он клялся отцам вашим, вывел вас Господь рукою крепкою и освободил тебя из дома рабства, из руки фараона, царя Египетского.

16 Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную.

Слушание Божьего Слова:

17 Итак вера от слышания, а слышание от слова Божия.

4 Слушай, Израиль: Господь, Бог наш, Господь един есть;

5 и люби Господа, Бога твоего, всем сердцем твоим, и всею душею твоею и всеми силами твоими.

6 И да будут слова сии, которые Я заповедую тебе сегодня, в сердце твоем.

7 и внушай их детям твоим и говори о них, сидя в доме твоем и идя дорогою, и ложась и вставая;

8 и навяжи их в знак на руку твою, и да будут они повязкою над глазами твоими,

9 и напиши их на косяках дома твоего и на воротах твоих.

Наша реакция на обличения и наказания:

4 Вы еще не до крови сражались, подвизаясь против греха,

5 и забыли утешение, которое предлагается вам, как сынам: сын мой! не пренебрегай наказания Господня, и не унывай, когда Он обличает тебя.

6 Ибо Господь, кого любит, того наказывает; бьет же всякого сына, которого принимает.

7 Если вы терпите наказание, то Бог поступает с вами, как с сынами. Ибо есть ли какой сын, которого бы не наказывал отец?

8 Если же остаетесь без наказания, которое всем обще, то вы незаконные дети, а не сыны.

9 Притом, [если] мы, будучи наказываемы плотскими родителями нашими, боялись их, то не гораздо ли более должны покориться Отцу духов, чтобы жить?

10 Те наказывали нас по своему произволу для немногих дней; а Сей - для пользы, чтобы нам иметь участие в святости Его.

11 Всякое наказание в настоящее время кажется не радостью, а печалью; но после наученным через него доставляет мирный плод праведности.

12 Итак укрепите опустившиеся руки и ослабевшие колени

13 и ходите прямо ногами вашими, дабы хромлющее не совратилось, а лучше исправилось.

Все это работает в целостности. Кто-то может делать акцент на страданиях, кто-то на служении, кто-то - на любви. Но одно без другого невозможно. В любом случае мы сталкиваемся со страданиями и нам нужно реагировать, адаптироваться. Мы сталкиваемся перед нуждами других, чтобы помочь (или не помочь) и это тоже предмет роста. Через различные обстоятельства и веру мы переживаем Божью любовь и сами начинаем испытывать эту любовь к Господу - и это есть основополагающий мотив.

Благословений Божьих,

Читайте еще по теме "Нравственность выбора, этика":

29 окт

Сегодня сорвался и с матерными словами спросил, обращаясь к Богу, в чем же Его помощь? (Сергей) Сергей спрашивает: Здравствуйте! Моя очень пожилая мать, да и сам я немолод, мучается от головных болей и не всегда понимает смысл того, что я ей объясняю. Лекарства практически не помогают. Сегодня сорвался и с матерными словами спроси... 18

29 апр

Добрый день, Владимир!В данном случае я вижу, что это было неуместно, Иуда осознавал на что он идёт и какие есть гарантии. Он покончил жизнь самоубийством и слова обличения в его адрес, сомневаюсь что привели бы к изменению решения, а только...