Слово «опричнина» берёт корни от древнерусского «опричь», которое переводится как «кроме», «особый». Этим термином в 16 веке называли территории, которые уже находились личном пользование государя и его ближнего окружения.

Если же говорить про внутреннюю политику, то опричнина Ивана Грозного кратко — это политика репрессий против непокорных бояр, направленная на укрепление самодержавной власти и централизованность государства, продолжавшаяся с 1565 по 1572 годы. Её сущность заключалась в усмирении ещё достаточно сильного тогда боярского сословия любой ценой, в частности широкое распространение получили физические расправы, конфискация земельных владений и всего имущества в пользу государства, принудительное переселение людей на другие территории.

В историю это время вошло, как время кровавых расправ, разгул произвола и беззакония, творимых царём и его приближенными. Для того чтобы понять произошедшее необходимо знать причины и последствия этого явления.

Опричники у царя

Причины опричнины можно назвать следующие:

• Неуспешная внешняя политика (проигрыши на Западе в Ливонской войне, начатой царём в 1558 году за территории на Прибалтийском побережье, царь обвинял во всём бояр, нежелание и неумение их действовать решительно, а так же неуважение к царской власти; набеги крымских татар);
• Смерть в 1560 г. любимой жены Ивана Грозного Анастасии (которая одна из немногих могла сдерживать необузданный нрав царя, она была вероятно отравлена), в 1563 г. смерть митрополита Макария, наставника царя в духовном плане.Падение Избранной Рады (она была создана из сподвижников царя, проводила ряд реформ, но разногласия между царём и её лидером Алексеем Адашевым в области внешней политики, а также недовольство царя медленными темпами реформ привело к роспуску Избранной Рады в 1560 г.);
• Предательство в 1563 г. военачальника князя Андрея Курбского, который входил в состав Избранной рады и бежал в враждебную Литву (после этого и без того мнительный царь начинает везде видеть заговор, убеждается в неверности ему бояр).

Эти и другие причины послужили для возникновения такого явления как опричнина. Своё начало опричная политика берёт в 1565 году, когда Иван Грозный покинул Москву, перебравшись в Александровскую слободу, и разделив территорию государства на «опричнину» (часть Москвы, и ближайшие к ней уезды, обширные территории на западе и юге государства) и «земщину» (вся оставшаяся земля).

Из Александровской слободы Иван Грозный пишет и направляет в столицу 2 письма, первое адресовалось новому митрополиту и боярам, второе — народу. В письмах говорилось, что отказывается Иван Васильевич от своего правления из-за заговоров бояр, предательства и непокорности их царской власти, на простой народ же он обид не держит.

По велению государя Басманов-Плещеев (представитель царской родни) создаёт опричное войско — личную гвардию царя, входившие в её состав служилые люди наделялись привилегиями, и по сути неограниченной властью (на творимые опричниками беззакония царь смотрел сквозь пальцы, а зачастую и поощрял их, сам участвуя в кровавых забавах).

Опричники восседали верхом на чёрных лошадях, к сёдлам прикреплялись метла и собачья голова. Эти символы говорили, что опричники готовы вымести подобно сору из границ страны всех, кто не согласен с властью царя и посмеет ему противиться. И верны ему подобно псам. Изначальная численность опричного войска составляла 1000 человек, впоследствии она значительно увеличилась.

Итак, мы рассмотрели причины, теперь проследуем далее.

Земщина облагалась налогами в пользу опричнины, туда принудительно переселяли неверных царю бояр и их приближенных, предварительно лишив имущества, земельных владений и чинов. В опричнине же начались кровавые казни бояр и князей. Из Александовской слободы Иван Грозный регулярно совершает визиты в Москву, чтобы наказать изменников государства и своих личных врагов. Почти все, кто осмеливался встать у него на пути, воспротивиться творящемуся беззаконию, вскоре погибали.

В 1569 году Иван Грозный небезосновательно решает, что в Новгороде недовольны происходящим и зреет заговор против него и его политики. Царь собирает большие силы и направляется с ними к Новгороду, достигает его зимой 1570 года. Бесчинства в Новгороде продолжались 1,5 месяца, за это время каждый день проходили массовые избиения людей, по 500-600 человек. Получили широкое распространение грабёж местных жителей, поджоги, убийство мирных граждан. В живых осталась лишь 5-ая часть населения. Таким образом, всякое возможное сопротивление в Новгороде была сломлено.

Далее кровавое движение направилось в Псков. Значительно увеличившаяся армия опричников вошла в город. Сначала Иван Грозный желал устроить и в Пскове кровавые расправы подобно новгородским, но было казнено лишь несколько бояр, а их собственность конфискована в государственную казну.

После Пскова царь с войском возвращается в замершую от страха Москву, с целью найти и вытравить заразу новгородского заговора. Московские расправы стали наивысшей точкой в хаосе опричнины. Было казнено по подсчётам специалистов приблизительно 200 человек из верхушки боярского сословия, в том числе близкие к царю люди. Последствия такой резни, массового истребления представителей древних родов больно сказались на состоянии внутренней политики и восприятии происходящего внутри станы и за её пределами.

Несостоятельность политики опричнины, её плачевные последствия для страны (её обороноспособности в частности) стали видны в 1571 году во время нашествия на Москву крымских татар во главе с ханом Девлет-Гиреем. Тогда привыкшие к грабежу и разбоям, избалованные слабым сопротивлением горожан опричные войска не смогли отстоять Москву, многие просто не явились на поле боя.

Вскоре царь отменил политику опричнины, расформировал опричников, и даже казнил нескольких, но приближенная свита Ивана Грозного просуществовала в таком виде до самой его смерти, лишь изменив своё название с опричнины на двор.

Мы рассмотрели причины и ход политики опричнины. Каковы же были её последствия и итоги для страны?

Последствия и результаты политики опричнины были следующие:

1. Боярская Дума потеряла свою роль управляющего органа (за годы опричнины она не созывалась ни разу), осталась скорее как дань традициям.
2. Погибли десятки тысяч человек. Согласно проведённым подсчётам на 1 казнённого боярина приходилось несколько служилых людей и до десятка крестьян и ремесленников. Люди были растеряны и дезориентированы.
3. Страна оказалась на грани экономического кризиса, не возделывалось до 90% пахотных земель, наступил голод.
4. Укрепление крепостного права (Иван Грозный отменил Юрьев день, теперь крестьяне не могли переходить на другие земли, поменять хозяина.)
5. Россия проиграла 25-летнюю Ливонскую войну с Польско-Литовским государством, потеряла все выходы к Балтийскому морю и земли на территории Финского залива, которые отошли к шведам, воспользовавшимся обстановкой.
6. Нестабильная ситуация, связанная с династическим кризисом (Иван Васильевич не оставил после себя прямого наследника трона и власти), социальная напряжённость во всех слоях общества привела Россию к печальным и полным трагедии временам Смутного времени и самозванцев.

На смертном одре царь «простил» всех опальных бояр — «предателей», которые были казнены во время опричнины по его указу.

450 лет назад, – военно-политическую реформу, широко задуманную к пользе державы, но сорвавшуюся благодаря свирепым методам ее проведения. О благе и вреде, происходящих от неё, спорили ещё современники. С течением времени в полемику включились отдалённые потомки. Но чем дольше идет дискуссия, тем меньше интересует противников и сторонников опричнины истина. Стоит ли призывать опричнину в сегодняшний день или пугать людей её возвращением – рассказывает доктор исторических наук .

В сущности, идет бесконечный, бессмысленный спор между двумя формами упрощения исторической жизни России. Те, кто видит в опричнине одно лишь благо, обычно говорят: великий дальновидный стратег создал машину для подавления измены, глубоко проникшей в тело России. Это был своего рода всевидящий эффективный НКВД XVI века. Ну а что народу много казнили, так в Европе казнили намного больше. Не надо видеть в Иване IV кровавого тирана, государя жестоко оболгали. Наших монархов вообще без конца поливали грязью из самых скверных побуждений. Вот бы повторить опричнину сейчас, очистить государство от предателей и воров!

Те, кто видит в опричнине одно лишь зло, используют иной набор штампов: кровавый безумный маньяк деспотически истязал свой народ, а народ холопски целовал ему сапоги, поскольку в России исстари сверху донизу все рабы и воры. Опричнина была мерзейшей вариацией НКВД в XVI веке. Варварство, грубость нравов и бескультурье, породившие ее, должны бы пойти на учение к Европе, чтобы народ, наконец, избавился от подлой своей сути. Не дай Бог, ныне воцарится нечто вроде опричнины: убьют всех порядочных и про­свещенных людей!

А в опричнине - настоящей, исторической опричнине - нет ничего простого. Это крайне сложная государственная конструкция, которую неправильно отвергать с порога, но и молиться на нее причин нет.

Попытаемся разобраться.

ЧЕМ ОПРИЧНИНА НЕ БЫЛА

Опричнина не была капризом полубезумного маньяка, исторической случайностью.

Во-первых, смешное и нелепое дело - ставить диагноз «пациенту», который скончался 431 год назад. Находилось немало охотников увидеть в Иване IV психопата на троне. Однако источники показывают со всей однозначностью: до самого конца правления Иван Васильевич вел сложные дипломатичес­кие игры, участвовал в военных предприятиях, порой добиваясь серьезного успеха, наконец, вел обширную переписку. И дела государства шли так, что уместно говорить о победах и поражениях, но никак не о сумасшествии правителя.

Боярин - высший служебный чин, никогда не был титулом и не передавался по наследству, в отличие от княжеского звания.

Во-вторых, опричнина получила поддерж­ку у широких слоев русского общества. Ее поддержало несколько родов старинного московского боярства: Плещеевы, Чоботовы, Колычёвы-Умные и, возможно, Романовы-Юрьевы. Туда пошла служить второстепенная княжеская знать и неродовитое дворянство, перед которыми опричнина открыла блистательные возможности для карьеры. Таким образом, под опричниной имелась солидная общественная почва.

Опричнина не являлась организацией, осуществлявшей в основном охрану царя и его семьи, чем-то вроде лейб-гвардии.

У опричнины имелся свой боевой корпус - несколько тысяч бойцов, которые выводились на поле боя, а не только использовались для охранной и карательной работы. Документы XVI века ясно говорят: опричные полки (именно полки, а не какие-нибудь «зондеркоманды») более десяти раз участвовали в оборонительных и наступательных операциях русской армии.

Опричнина задумывалась вовсе не как аналог НКВД в XVI веке. Иначе говоря, изначально она не должна была иметь карательных и репрессивных функций.

Звучит парадоксально?

Но правда состоит в том, что опричнина существовала всего семь лет, и почти три года из семи никаких массовых репрессий не было. Действительно, за эти годы были казнены несколько человек (менее десяти) - те, кого царь считал изменниками. Одиночные казни случались и до опричнины, и после нее. Опричнина тут ничего не изменила. Период «большого террора» начался лишь в 1568 году. Да и когда он начался, долгое время удары наносились хаотично: в них видны действия, направленные к устрашению, видны бурные эмоции, захлестнувшие царя, но вовсе не размеренная работа карательной машины. Это уж с течением времени опричнина освоит навыки политической полиции, изначально ей не свойственные.

Безусловно, опричнина не являлась проявлением «вечного» и «естественного» для русского народа сочетания холопства с тиранией.

Если спускаться от эпохи Ивана Грозного век за веком в колодец времен, то, чем дальше, тем яснее будет становиться: Русь на протяжении нескольких веков не знала массовых репрессий. Нельзя сказать, чтобы они находились на периферии политической культуры. Нет, неверно. Массовые репрессии пребывали за ее пределами. Они просто не допускались.

Никакие «азиатчина», «татарщина» и тому подобное не втащили на русские земли пристрастие к такого рода действиям. Русь знала Орду с середины XIII века. Но свирепости от Орды не научилась. На войне, в бою, в запале, в только что взятом городе, когда ратники еще разгорячены недавнею сечей, - случалось разное. Крови хватало. А вот по суду или даже в результате бессудной расправы, связанной с каким-нибудь «внутренним делом»… нет. Никаких признаков масштабного государственного террора.

Можно твердо назвать дату, когда массовые репрессии вошли в политический быт России. Это первая половина - середина 1568 года. И ввел их не кто иной, как государь Иван Васильевич.

Василий Худяков, “Опричники и бояре”

Его современники, его подданные были смертно изумлены невиданным доселе зрелищем: слуги монаршие убивают несколько сотен виноватых и безвинных людей, в том числе детей и женщин! Несколько сотен. На тысячи счет пойдет зимой 1569/1570 года. А пока - сотни. Но и это выглядело как нечто невероятное, непредставимое. Царь устроил настоящую революцию в русской политике, повелев уничтожать людей в таких количествах…

Для XVI века не 4000, и даже не 400, а всего лишь 100 жертв репрессий и то - слишком много. Далеко за рамками общественной нормы.

Поневоле возникает почва для вопроса: а не стало ли это государево нововведение результатом западноевропейского «импорта»? Политическая культура Западной Европы XVI столетия отличалось гораздо большей жестокостью, нежели русская. Масштабное пролитие крови стало для европейцев приемлемым из-за грандиозных столкновений на религиозной почве.

Торквемада появился на политических подмостках Европы задолго до Ивана Грозного.

За доброе десятилетие до опричнины королева Мария Тюдор принялась массами жечь протестантов на землях «просвещенной» Англии. Как на грех, примерно тогда между Московским государством и королевством Английским были установлены дипломатические отношения. В Москве с интересом ознакомились со свежим политическим опытом недавно обретенных союзников…

Кровопролитные войны между католиками и гугенотами во Франции начались до того, как у нас появилась опричнина. Боевые действия шли на протяжении многих лет и сопровождались характерными инцидентами, например, знаменитым побоищем в Васси.

Расправы шведского короля Эрика XIV над собственными подданными, особенно же аристократией, относятся к 1560-м годам, т.е. они по времени фактически параллельны опричнине, но все же производились чуть раньше того самого грозненского «срыва» 1568 года.

Буйства нидерландских иконоборцев относятся к 1566 году. Накануне, так сказать…

Ответные зверства герцога Альбы в тех же Нидерландах начались во второй половине 1567 года. Впритык!

О, у государя Ивана Васильевича были отличные «учителя». Российская дипломатия, связывавшая царский престол с множеством престолов европейских, приносила Ивану IV ценные сведения о тамошних политических «новинках». Если Московское государство, с легкой руки первого русского царя, действительно заимствовало практику массовых политических репрессий у Европы, то это был опыт, требовавшийся православной державе меньше всего.

Н. Неврев. Опричники (Убийство Грозным боярина Фёдорова)

ЧЕМ ОПРИЧНИНА БЫЛА

Так чем же являлась опричнина в действительности?

Прежде всего - государственной реформой, набором чрезвычайных мер, которые должны были укрепить вооруженные силы.

С 1558 года Россия вела тяжелую, кровопролитную войну за Ливонию - обширную область в Прибалтике. Ее противниками выступили три сильные державы: Ливонский орден, Речь Посполитая и Швеция. Первое время боевые действия складывались удачно для войск Ивана IV. Но в 1564 году произошел перелом. На сторону врага перешел видный воевода князь Андрей Курбский, русское войско потерпело тяжелое поражение от литовцев, а татары совершили набег на Рязань, которую едва удалось отстоять и спасти от разгрома.

В этих условиях царь потребовал от Боярской думы особых полномочий - и получил их.

По его приказу был создан особый корпус из 1000 привилегированных бойцов (позднее их стало намного больше). Им давали землю вокруг Москвы и в областях, расположенных по соседству. Царь лично, без совета с аристократией, назначал воевод в свою новую армию. А для управления ею и всеми землями, которые выделялись для ее обеспечения, он создал вторую Боярскую думу. Из Кремля Иван IV перешел в новую резиденцию. Она располагалась приблизительно там, где сейчас улица Воздвиженка вливается в улицу Моховую.

Пётр Павлов. “Иоанн Грозный”

Вот это все и было названо «опричниной».

Прочие территории управлялись старой Боярской думой, выставляли в поле армию, набранную по старым принципам, и назывались «земщиной».

ОПРИЧНИНА: ПЛЮСЫ

Сама идея такой организации не содержит ничего безумного или утопического.

Власть над Московским царством делили в ту пору государь и высшая аристократия, всего несколько десятков родов. В сущности, почти весь XVI век в России существовало не самодержавие, а двоевластие. Боярская дума была аристократическим советом при особе государя, и без Думы тот не мог и шагу ступить. Только из аристократов набирали главнейших воевод. Только аристократы ставились наместниками в крупные города и на высшие административные должности. Притом не просто аристократы, а исключительно представители самых знатных семейств, в основном княжеских.

Долгое время знать неплохо справлялась с ролью правящей элиты. Вела царские полки от победы к победе, проводила государственные преобразования, умело занималась администрированием. Но вот затянулась Ливонская война, и правление аристократов начало давать сбой за сбоем. Ведь перебежчик князь Курбский - аристократ. Да и литовцы разгромили армию, которой командовал знатнейший человек - князь Петр Шуйский. Это лишь самые значительные промашки аристократов, хватало и других.

Идея опричнины заключалась в том, чтобы отобрать у высшей знати монополию на ключевые посты, особенно в армии.

Создавалось войско, в котором царь хотел видеть мобильный, превосходно управляемый корпус, куда он назначит не самых знатных воевод, а самых даровитых, к тому же доверенных лиц. Вторая Боярская дума - новый центр управления, где заседали не дерзкие «принцы крови», а прямые исполнители царской воли.

Так что худого в опричнине? Вроде бы одна польза…

ОПРИЧНИНА: МИНУСЫ

Подкачали методы, которыми благая идея проводилась в жизнь.

Опричная армия требовала много земли, притом земли богатой, плодородной, населенной крестьянами. Откуда ее взять? Центр России испытывал лютый земельный голод!

Землю стали отбирать у старых владельцев, не годившихся для опричной службы, и давать ее новым владельцам - опричникам. Те, кто лишались земли, получали неравноценную замену где-то на диких, полуосвоенных окраинах России. По большому счету, их отправляли в ссылку, отобрав доход, да еще разорвав старинные связи с областью, где веками жили их семейства.

Опричникам обеcпечили безнаказанность в столкновениях с земскими. От Ивана IV к судьям разных рангов отправилось повеление: «Судите праведно, наши виноваты не были бы!» Это ставило земских в тяжелое положение.

Разумеется, началось недовольство. Первая его вспышка показала царю всю шаткость его положения. На Земском соборе 1566 года 300 дворян, иначе говоря, 300 вооруженных профессионалов войны, подали ему прошение об отмене опричнины. Очень скоро Иван IV переехал из Москвы в обширную резиденцию - Александровскую слободу. Старую столицу царь отныне считал слишком мятежной, а значит, слишком небезопасной.

В конце 1567 года, во время похода против Литвы, Иван IV узнал о заговоре против его жизни. Существовал тот заговор на самом деле или же его не было - споры ведутся до сих пор. Действия литовцев на русском фронте показывают, что у них, видимо, были какие-то доброхоты в русском лагере.

Царь отменил поход, вернул полки с марша и сам вернулся в Москву. Вот тогда-то и разразилась катастрофа. По России прокатилось несколько волн диких расправ. Они приняли такой масштаб, что их невозможно ни объяс­нить, ни оправдать какими-либо заговорами. Дошло до убийства женщин, детей, до глумливого надругательства над женами тех, кого обвиняли в измене, до публичного истязания жесточайшими пытками.

Русская Церковь имела древнее право печаловаться за опальных. И Церковь не одоб­ряла опричнину в годы ее существования, как не одобряет ее и в наши дни. Митрополит Филипп сделал попытку вразумить царя. Святитель подходил к государю тайно и увещевал его отставить кровопролитие. Затем публично отказал в благословении. Святителя отрешили от митрополичьей кафедры и отправили в Тверской Отроч монастырь. Там опричник Малюта Скуратов умертвил Филиппа в декабре 1569 года, за что не понес никакого наказания.

Помимо святителя Филиппа от рук опричников погибло много церковных деятелей, в том числе священники, монахи и даже настоятели монастырей.

Вот цена опричнины.

Удалось ли Ивану IV добиться с ее помощью того, о чем мечтал он в несчастливом 1564 году? Удалось ли выиграть Ливонскую войну, остановить натиск татар на южные области России? Ничего подобного. Опричный корпус редко добивался самостоятельных побед. А вот поражения из-за несогласованности в действиях опричных и земских воевод Россия несла тяжелейшие.

В 1571 году крымский хан Девлет-Гирей прорвался под Москву и спалил ее дотла - всю, в том числе и опричный дворец государя. Опричные полки не смогли ему в этом помешать. Поэтому после ухода крымцев началось расформирование опричной армии. Более она в поле не выходила.

А через год после Московского разгрома объединенная русская армия, где плечом к плечу сражались опричные воеводы вместе с земскими, разбила того же Девлет-Гирея у Молодей. Единство рождало победы, разделение вело к гибели…

Поэтому вскоре, приблизительно в сентябре 1572 года, опричнина была отменена.

Доктор исторических наук Дмитрий Володихин

Опричнина в современном обществе воспринимается как явление исключительно негативное – результат помешательства царя, которому везде мерещились измена и заговор. Тем не менее многие отечественные историки видели в опричнине прогрессивные тенденции.

Режим чрезвычайного управления

Прежде чем вести разговор об опричнине следует остановиться на эпохе, ее породившую. Россия Ивана Грозного – страна, которая только начала расширение своих границ и обретение могущества. А пока – это скудные земли Нечерноземья, лежащие в северо-западной части Евразии; редкое и разрозненное население, которым трудно управлять; опальные города, где не раз вызревал очаг смуты; отсутствие выхода к Балтийскому, Черному и Каспийскому морям, и, как следствие, к мировым торговым путям; разорительные набеги кочевников с юга и востока, а также непрекращающиеся войны за территорию со Швецией, Польшей и Литвой.

Иван IV искренне верил, что только неограниченная власть монарха поможет навести порядок в этих суровых и обширных землях. На исходе 1564 года царь отъезжает в свою резиденцию в Александрове, откуда шлет в столицу две грамоты. В первой Иван обвиняет бояр в расхищении казны и измене, чем объясняет свой отказ от власти, во второй, адресованной москвичам, царь жалуется на боярские обиды и заверяет, что зла на народ не держит.

Не прошло и двух дней, как в Александров пожаловала делегация во главе с архиепископом Пименом, которая принялась уговаривать Ивана Васильевича вернуться к управлению государственными делами. Царь согласился, но тут же изложил свои условия: в стране нужно ввести, говоря современным языком, режим чрезвычайного положения, отменяющий существовавшие ранее правовые нормы: единственным полновластным законом будет слово монарха. Так в России вводилась опричнина, официально просуществовавшая с 1565 по 1572 год.

В поисках смысла

Нам кажется, что смысл опричнины лучше всего должны были понимать современники Ивана Грозного. Однако изучая письменные источники тех далеких времен исследователи не находят внятных оценок этого знакового явления. Русские летописи хоть и раскрывают нам всю полноту картины злодеяний опричников, но при этом избегают открытого обличения царя. Какой бы ни был государь, в ту эпоху он воспринимался исключительно как помазанник божий.

Начиная с XVIII столетия, отнюдь не ища оправданий деяниям царя, и уж тем более опричникам, историки пытались дать объективные и взвешенные оценки одному из наиболее трагичных эпизодов в истории России. Так Василий Татищев в установлении опричнины усматривал намерение царя пресечь измену бояр. Для Сергея Соловьева опричнина явилась олицетворением перехода от «родовых» отношений к «государственным».

Член-корреспондент Петербургской академии наук Сергей Платонов в числе тех исследователей, кто находил немало положительных черт в опричнине. Историк свои заключения выстраивает на том, что современники не понимали Ивана Грозного. Между тем царь, по его словам, в своих действиях руководствовался существующими угрозами, исходившими от княжеской оппозиции.

Продолжая мысль Платонова, современный историк Руслан Скрынников определяет концепцию опричнины как результат столкновения «могущественной феодальной аристократии и поднимающейся самодержавной монархии».

Исследователь русского средневековья Александр Зимин обращает внимание на положение Церкви, как большого социально-политического института, препятствовавшего централизации страны. Именно опричнине, по мнению Зимина, удалось включить церковь в государственный аппарат.

Для доктора исторических наук Даниила Альшица опричнина была не случайным эпизодом, а необходимым этапом становления самодержавия, другими словами, начальной формой аппарата верховной власти. Благодаря опричнине, со слов Альшица, и появилось самодержавие на Руси в том виде, как мы его сегодня понимаем. Более того, историк заявляет, что опричнина не была прекращена в 1572 году, а просуществовала до конца жизни Ивана Грозного.

Пересмотр землевладения

Историки отмечают, что в широком смысле опричнина не была новым явлением в русской жизни, потому что именно так назывался удел, выдаваемый вдове князя, «опричь» (кроме) другой земли. В опричнине Ивана Грозного земля делилась уже между ставленниками царя и остальной частью населения – «земщиной».

В летописях можно прочитать, что царь «возненавидел грады земли своея» и в гневе разделил их и «яко двоеверны сотворил». Для историков такая реакция летописца объяснима, так как царь не считал нужным растолковывать народу принимаемые им решения. Согласно Платонову, Иван Грозный последовательно включал в опричнину, одну за другой, внутренние области государства для того, чтобы пересмотреть систему землевладения и провести учет землевладельцев.

В дальнейшем царь удалял на окраины неугодных ему людей, а взамен расселял надежных. Высланные землевладельцы по замыслу Грозного могли быть полезны для защиты рубежей государства. Эта операции приобрела характер массовой мобилизации и в конченом итоге должна была заменить крупное вотчинное землевладение мелким поместным землепользованием. Однако, как это часто бывало у Грозного, не обошлось без перегибов, и насильственный передел земли приобрел характер массового бедствия.

Специалист по эпохе Ивана Грозного Владимир Кобрин считает, что опричнина не изменила структуру крупной собственности: и боярскому, и княжескому землевладению удалось пережить смутные годы политического террора.

Борьба с изменой

Царь был абсолютно уверен, что со всех сторон его окружали изменники. Однако сегодня невозможно точно установить, чем в большей степени руководствовался Иван IV, раскручивающий маховик террора, – болезненной подозрительностью или реальной угрозой исходившей от его приближенных.

Со слов Скрынникова, первоначальный замысел опричнины заключался в «охранении жизни царя», и только потом она должна была покончить со злоупотреблениями боярства и прочими перекосами в государстве. Однако наделив широчайшими полномочиями опричников, царь фактически благословил их на бесчинства.

Своего апогея своевластие опричнины достигло зимой 1569-1570 годов во время похода Ивана Грозного на опальный Новгород. Но было ли это актом жестокого мщения безумного царя, как это часто освещалось в отечественной историографии? Как замечает российский историк-славист Борис Флоря в книге «Иван Грозный», осенью 1569 года царь получил информацию о зреющей измене в вольных городах Пскове и Новгороде.

Речь шла о масштабном заговоре среди приказной администрации и социальной верхушки, целью которого была сдача Пскова и Новгорода литовскому королю. Этот заговор не был плодом больного воображения царя, так как в начале 1569 года к Литве подобным путем уже отошел приграничный Изборск – мощная почти неприступная крепость.

Но существовала и другая проблема. 1568 и 1569 годы стали неурожайными для Новгородской республики. Местная элита, по сообщениям современников, сосредоточила у себя значительные запасы зерна, вызвав тем самым резкий рост цен на хлеб и обрекши население на голодную смерть. Возможно, эта продуктовая блокада имела далеко идущие замыслы новгородской верхушки.

Поводы для вмешательства царя были более чем серьезные. По мнению исследователей, если бы заговор удался, к Литве могло отойти до трети территории России. Вместо выхода к Балтике, которого добивался Грозный в ходе Ливонской войны, Москва могла получить у себя под боком опасного и сильного врага. И тогда под вопросом оказалась бы целость государства как такового.

Поход на Новгород обернулся жестоким погромом и масштабным процессом по делу о заговоре. Осуждая зверства, которые чинили опричники, грабя и убивая горожан, историки, тем не менее, отмечают, что казням предшествовали тщательные судебные разбирательства, которые продолжались в течение трех недель после захвата Новгорода.

Любопытно, что Новгородский погром не ускользнул от внимания российских правителей последующих эпох. Так, всегда проницательная Екатерина II отмечала, что о причине гнева царя говорит отнюдь не вольное правление Новгородской республики, а «причина была, что Новгород, приняв Унию, предался Польской Республике, следовательно, царь казнил отступников и изменников, в чем по истине сказать меры не нашел».